На круги своя. Повесть и рассказы - Александр Федорович Тебеньков

на диван, резко наклонившись, быстро поцеловала в щеку и увернулась, смеясь, от его рук.

– Нет-нет, Лешенька! Сиди, где сидишь. Я сейчас…

Алексей смотрел, как она колдовала у зеркала с какими-то расческами, щетками, флакончиками, кисточками и пуховками, следил за ее легкими, грациозными движениями, такими скупыми, отточенными и законченными. Он смотрел и смотрел, хотя она уже несколько раз, повернувшись, говорила смущенно и просительно:

– Ну, что ты на меня так смотришь? Интересно, что ли? Отвернись, Лешенька, ну? Пожалуйста…

Она подкрасила губы, последний раз оглядела себя критически в зеркале и подошла к Алексею.

– Ну вот, я готова.

Алексей взял ее за руки и привлек к себе. Но она легко изогнулась, вывернулась и села рядом на диван.

– Лешенька, подожди, миленький, – шепнула она. – Подожди хоть немного! Мне нужно хоть чуть-чуть к тебе привыкнуть… Все так неожиданно, я до сих пор никак не могу поверить…

– Ты знаешь, я тоже. Тоже никак не верится, что ты здесь, со мной, рядом.

– Идем, Оля ждет. И не лохмать меня, пожалуйста. Для чего я причесывалась? Ну, не лохмать…

— …пока.

Марина вскочила с дивана и, отойдя на пару шагов, обернулась:

– Да, пока.

И, смеясь, легонько ударила его по рукам, когда он, быстро поднявшись, подошел к ней.

…Ольга сидела на кухне, смотрела в окно, кутаясь в свой пушистый серый платок, и не слышала, как они появились.

Марина, переступив порог, в одно мгновение оказалась рядом с ней, обняла за плечи, поцеловала.

– Ах, Оленька, ну какая же ты умница! Я так рада, так рада! Ты не представляешь, как я рада!

Алексей оставался в дверях.

– Спасибо, Оля! – сказал он. – Спасибо тебе!

Она только улыбнулась в ответ и кивнула. Хотела что-то сказать, но передумала и еще раз улыбнулась, жалостно кривя губы.

Алексей почему-то почувствовал себя в чем-то виноватым перед ней. Он торопливо прошел на кухню, сел на табуретку около стола.

Марина звонко хлопнула в ладоши:

– Итак, мальчики и девочки, минуточку внимания! Це дело трэба отметить. Сейчас мы быстренько что-нибудь сварганим в честь встречи… Оля, ты поможешь? А то Людка со своим благоверным укатила на дачу.

Ольга поднялась и сказала, глядя на Алексея:

– Я, пожалуй, пойду.

– Не-ет, не-ет, не-ет! – пропела Марина весело.

Она передвигалась по кухне быстро и ловко, словно перепархивала. – Ни-ку-да ты от нас не уйде-ешь! Мы тебя не отпускаем! Правда, Лешенька?

Открыв буфет, Марина выставляла на стол тарелки, чашки, какие-то коробочки, баночки, кульки…

– Действительно, Оля, что ты… сразу уходить, – запинаясь, проговорил Алексей. Он не хотел встретиться с ней глазами и говорил, глядя в сторону.

– Юра ждет. Я же не сказала, куда ухожу… Да и остальные…

Алексей в смущении заерзал на табуретке, чувствуя себя очень неловко. Действительно – Юра и все остальные… Как быстро, однако, он о них забыл. Они же собрались, собственно, из-за него.

– Оля, мы не долго. Немного посидим втроем и отправимся все вместе к вам. Хорошо? А, Мариша?

– Куда ты хочешь идти? – Марина уже поставила на огонь кастрюльку с водой, чайник и теперь задумчиво присела перед раскрытым холодильником. – У меня, конечно, не густо, но что-нибудь найдется. Та-ак, сыр есть, колбаски вот немного – полукопченая, кооперативная… Оливки на закуску – настоящие греческие. Эх, жалко, Людка шпроты забрала, сестра называется! Пропадут они на даче без шпрот!

– Мариш, а может, мы действительно прямо сейчас возьмем да пойдем к Юре с Олей, – нерешительно начал Алексей. – Там все наши собрались.

Он подошел к Марине, взял из ее рук банку майонеза и поставил на стол.

– Ну что, как ты?

Марина не ответила. Она мельком взглянула на Ольгу и отошла к буфету.

– Слава Богу, хлеб есть, – сказала она озабоченно. – А то я сегодня из дома не выбиралась.

Алексей подошел к ней сзади и дотронулся до плеча.

– Мариша, так ты как? Пойдем?

– Нет, нет! – торопливо ответила она, не оборачиваясь. – Ты извини, мне что-то всю неделю нездоровится. Сегодня даже в магазин не пошла. А ты иди. Тебя ж там ждут.

Алексей молча стоял рядом с ней.

– Ну ладно, мне пора, – прервала затянувшееся молчание Ольга. – До свидания!.. Алеша, ты нас все-таки не забывай. А с Юрой и остальными… не беспокойся, я все улажу. До свидания.

Алексей, не оборачиваясь, кивнул. Он не видел, как Ольга вышла из кухни, только через некоторое время услышал, как хлопнула входная дверь.

– Мариша…

– Что тебе?

– Почему ты к ним не хочешь?

– Тебе это очень надо? – зло спросила она и повернулась. – Очень хочется знать?

Было видно, что она старается сдержаться, не дать себе воли в чувствах и словах. Глаза ее потемнели, губы плотно сжались, превратившись в две узкие, ярко накрашенные полоски.

– Я же не в курсе, Мариша, ваших дел, – мягко, успокаивающе сказал Алексей. – Ты с ними в ссоре, да?

Он попытался погладить ее по плечу, но она резко отстранилась.

– Дай сигарету, – попросила она, протянув руку и нервно шевеля пальцами.

– Я не курю. Седьмой год уже.

– Да-а? – протянула Марина с непонятным Алексею выражением. – Может, ты и не пьешь?

– И не пью, – терпеливо подтвердил Алексей. И уточнил: – Как правило.

– А почему от тебя и табачком, и водочкой попахивает? – строго спросила она.

Алексей смешался, словно уличенный мальчишка.

– Нет, ну ты понимаешь… все-таки со старыми друзьями встретился… Выпили, конечно. А закурил я на улице – у прохожего стрельнул. От волнения, понимаешь…

Марина внимательно на него посмотрела. И неожиданно улыбнулась.

– Ну, если стрельнул… Ворошиловский стрелок, – она вздохнула и отстраненно провела рукой по его плечу, по груди. – Идем, Лешенька, в комнату. Устроим, Лешенька, пир на весь мир. Ты да я, да мы с тобой… Никого больше. Нам ведь никого не надо. Так, Лешенька?

Они уселись в комнате за накрытым круглым столом друг напротив друга.

– Командуй, Лешенька, – сказала Марина и ободряюще улыбнулась. – Ну, вперед! И с песней.

Алексей сорвал пробку из мягкой белой жести и сказал, слегка усмехнувшись:

– Смешно, однако. Как встретишь кого-нибудь, или просто захочется поговорить по душам, надо обязательно пить и есть. Получается, что только за столом можно общаться по-человечески. Ты не замечала?

– Что делать – традиция, идущая от седых времен. А традиции ломаются трудно. Ну, за что? За нашу встречу?

Марина заботливо пододвинула ему хлеб, положила на тарелку тушенку с картошкой, консервированный перец, колбасу, сыр… Алексей с расслабленной душой и теплотой в сердце смотрел на ее проворные руки.

Сама она лишь пожевала оливку, потом закурила и задумчиво принялась наблюдать за Алексеем.

– Честное слово, до чего люблю смотреть, как едят мужики после рюмки водки, – сказала она. – Ужасно аппетитно и с таким истовым наслаждением. Прямо-таки жить снова хочется… Да ты ешь, ешь, не обращай на меня внимания, мало ли что приходит в голову глупой бабе. Вот салат еще, давай положу.

Она наполнила рюмки и подняла свою.

– За что теперь?

Алексей с сомнением посмотрел на рюмку перед собой, потом на бутылку.

– Гм, все это, конечно, хорошо и здорово, только учти, я ведь пьянствую со вчерашнего вечера. Так что, делай соответствующие выводы.

Марина состроила большие глаза и преувеличенно испуганно спросила:

– А что, ты бываешь буйным?

– Еще каким! – подхватил Алексей. – Хватаю в обе руки по ножу и начинаю бегать за всеми, при этом кричу во всю глотку: «Нэ подходы-ы, зарэжу-у!».

Они рассмеялись.

– За нас с тобой, Мариша! За тебя – и за меня!

Она благодарно улыбнулась, медленно подняла и опустила веки.

– Как ты живешь, Леша? – неожиданно спросила она.

– Как живу? – переспросил он, покрутил вилку и аккуратно положил ее на стол.

– Да. Где ты, кто ты… С кем ты.

– Живу на Алтае, работаю в одном «хитром» конструкторском бюро. Особо высоко не забрался, всего-навсего заведую лабораторией. Ну, кандидат технических наук… Женат, двое детей. Мальчики, погодки. Старшему уже десять. В общем – все как у всех, или у многих. – Он помолчал и усмехнулся. – Если еще, то, как в анкетах: нет, не был, не участвовал, не имею, не привлекался, не состоял…

– Десять, – задумчиво повторила Марина. – В четвертом?

– В третьем. Заканчивает третий.

– А моя Лариска в этом году заканчивает школу.

Алексей